Как в зеркало, гляжусь в ушедший год,
от кривизны его озноб берет.
И в зазеркально-тягостном бреду
в грядущий год привычно я иду.

Кремлевский карлик здесь — телегигант,
в грязи помоев — истинный талант,
и все телевеличие страны —
на службе у пройдохи-Сатаны.

Я, как всегда, хромой, зато без пут,
и признаю один лишь Божий суд.
Но отраженье это — боль моя:
чужой, увы, и в этом крае я…