Моему другу Аркадию
Уходят. Теряем на время ли,
на сроки, без сроков, как знать?
Мы вместе пахали и сеяли,
раздельно свое будем жать.И снова металлом под легкие
вонзится слепая стезя,
когда на сомнения робкие:
«А можно до срока?» — «Нельзя!»И вновь засосало под ложечкой:
вернутся. В котором часу?
А вдруг не достанет лишь крошечки,
мне раньше визит нанесут? —Другие, нежданные, новые
приходят-уходят тайком,
крадут наши души бедовые,
раздетые и босиком.А вдруг — лишь на час после времени,
которое дарит Господь?
И зерна — горсть нашего семени —
в земле. И кому прополоть?Пишу, как себе похоронную.
Но твой ли я, глупая смерть?
Ведь друга сегодня из дому я
пустил. Как теперь запереть?А вдруг возвратится нежданно он?
Родное ли встретит крыльцо?
Мы чьи-то всегда долгожданные,
Родные, в конце-то концов.Уходим, приходим и снова — и
мечтаем, и плачем навзрыд:
когда где-то старые, новые
хотят, чтобы дом был закрыт.Пустил, проводил. И в угаре ли,
в делах ли спалю эту грусть.
Не вспомню, что боли состарили.
Придет он. Я тоже вернусь.1986